Вечный полдень

                                                                           

                    

                                                                                                      Но взял он меч, и взял он щит,

                                                                            Высоких полон дyм.

                                                                            В глyщобy пyть его лежит

                                                                            Под дерево Тyмтyм.

                                                                            Он стал под дерево и ждет,

                                                                            И вдрyг граахнyл гром —

                                                                            Летит yжасный Бармаглот

                                                                            И пылкает огнем!

                

                                                                            Раз-два, раз-два! Горит трава,

                                                                            Взы-взы — стрижает меч, 

                                                                            Ува! Ува! И голова 

                                                                            Барабардает с плеч.

                                                                            О светозарный мальчик мой!

                                                                            Ты победил в бою! 

                                                                            О храброславленный герой,

                                                                            Хвалy тебе пою!

Когда они выбрались на твердую дорогу, было уже далеко за полдень. Багровый, затянутый дымкой косматый шар солнца готов был вот-вот упасть за острые верхушки елей ближнего леса. Навскидку, до него оставалось пару часов пути. Там, конечно, будет прохлада, мягкая трава, там перестанут кружить в белесом небе над дорогой ястребы и воронье – не увидят, не донесут, — там, в лесу, будет легко и спокойно… и кончится вот эта замечательная дорога, вымощенная охристой мелкой плиткой… с ума сойти, кто же может себе позволить вот такие дороги посреди чистого поля… кончится легкая дорога, потянутся лесные просеки, перевитые, будто вспухшими венами, древесными корнями, с промоинами луж после вчерашнего дождя, с комарьем.

Не будет никакого отдыха.

И лесного ручья не будет тоже.

Ты не напьешся до тех самых пор, пока вы не дойдете до границы.

Ты так и будешь толкать эту проклятую телегу, помогая двум тощим лошаденкам тащить их горький груз.

Три четверти синего

                                                                                                                              

                                                                                                         Так вот теперь сиди и слушай:

                                                                                                         Он не желал ей зла.

                                                                                                         Он не хотел запасть ей в душу

                                                                                                         И тем лишить ее сна. 

                                                                                                         Он приносил по выходным ей сладости, 

                                                                                                         Читал в ее ладонях линии,

                                                                                                         И он не знал на свете большей радости,

                                                                                                         Чем называть ее по имени… 

— Нарисуй мне море, — просит Эвка и смотрит на меня умильно своими синющими глазами, и задумчиво слизывает с верхней губы взбитые сливки, которыми был намазан сверху пасхальный кулич. Кусок этого кулича Эвка только что доела и теперь платье ее в рассыпчатых бисквитных крошках, пальцы липкие, зато на лице выражение полного счастья и довольства жизнью. В самом деле, можно отлично радоваться жизни, когда тебе шесть лет, кругом тепло и солнце, и одуванчики в траве, и цветут яблони, и в никогда не просыхающей луже прямо за забором дачи повылуплялись и даже отрастили себе руки-ноги смешные головастики, и на Великдень мать подарила тебе плюшевого, хотя и несколько косолапого, самодельного зайца.

Заяц лежит рядом с Эвкой на траве. На его растерянной морде тоже видны следы от взбитых сливок: Эвка щедрая душа, кулича для зайца ей не жалко.

— Нарисуй, ну трудно тебе, что ли? Вот чтобы небо, просто очень много неба – и море. И еще кораблик. И солнышко. Или ты не умеешь?

Эвка хмурит рыжие бровки. Если рассердится всерьез – будет буря. В гневе Эвка страшна, как архангел Михаил. Если вдруг случится война, мы обязательно победим. Потому что у нас есть Эвка.

— Нарисуй, и пойдем смотреть жабенят.

— Головастиков.

— Жабенят. Адам, ты прямо ужас какой противный. Какие они головастики, когда у них голов нету? А руки и ноги – как у жабки. Они вырастут и будут жабы. А пока маленькие – жабенятки. Давай я принесу тебе бумагу и краски.